Реферат на тему: Середине ХХ века классическая академическая ука стала не просто систематизированной системой знаний

Введение

К середине ХХ века классическая академическая наука стала не просто систематизированной системой знаний, специализированной формой познания окружающего мира, но и особым социальным институтом, задача которого - выявить закономерности не только изменения и развития окружающего мира, но и преобразования природы, общества и человеческого сознания. Познание и преобразование природы выполняется как естествознанием, так и техническими науками.

Однако к середине прошлого века ощутимо возрастает роль и социально- гуманитарных наук, задача которых - изучение социальных объектов, людей и их сознания. Как отмечали некоторые исследователи, наука середины ХХ века, следуя старым академическим традициям, еще стремилась избежать нравственной ответственности, а словосочетания "наука и общество", "наука и мораль" содержали в себе скорее подчеркивание суверенности, непосредственной власти и автономности науки в обществе, чем признание какой- либо связи между ними.

Но во второй половине ХХ века, когда наука вступает в новую фазу развития - постнеклассическую, эти словосочетания приобрели новое содержание: признается их взаимовлияние и взаимозависимость, мораль влияет на развитие науки, а научный и технический прогресс существенно меняет содержание требований семейной, профессиональной, трудовой морали.

Глава 1 Теория Джона Займана

Когда говорят и пишут "наука", чаще всего имеют в виду результаты научных исследований или совокупность научных знаний. Но наука это еще и люди, получающие эти результаты и создающие это знание - математики, физики, химики, биологи, психологи, философы, социологи, историки, филологи, специалисты технических и других наук, которые объединены в национальные отряды, составляющие российскую, американскую, японскую науку. Если в первом аспекте наука изучается логикой науки, то во втором - ее социологией. В совокупности они составляют дисциплину, которая у нас называется науковедением, а на Западе - наукой о науке. Многие ее проблемы пересекаются с информатикой. Наука как социальное явление претерпевает большие изменения, но еще быстрее меняются наши представления о науке, точнее, о совокупной области науки и техники.

В изучении социологических тенденций развития науки в последние десятилетия наблюдается значительный прогресс. Большинство отечественных и зарубежных исследователей в этой области отмечает несоответствие между традиционными концепциями науки и современными ее социологическими моделями. Интересные взгляды на этот счет принадлежат видному английскому физику Джону Займану, известному своими оригинальными работами по социологии науки. По его мнению, все многообразие прежних представлений о науке как социальном явлении можно свести к двум традиционным концепциям - прикладной и теоретической.

Первая из них, называемая им "инструментальной", характерна для представителей политических и экономических кругов, В ней наука и техника, обычно обозначаемые как исследования и разработки, рассматриваются в качестве инструмента для решения социальных и экономических проблем. При достаточных организации и финансировании этот "черный ящик" позволяет получать необходимые консультации, решения, изобретения. Ей противостоит теоретическая концепция науки, трактуемая как модель "открытия" и бытующая в сферах образования, культуры и науки. В соответствии с этой моделью ученый, исследуя законы природы, приходит к новым открытиям, пополняющим общечеловеческое знание, которое служит объектом применения в технике.

Надо сказать, что эти концепции в какой-то мере соответствуют нашим представлениям о прикладной и фундаментальной науке, первая из которых служит для непосредственного внедрения ее результатов в народное хозяйство, а вторая меняет наши воззрения на окружающий нас или находящийся внутри нас мир. Обе модели, имеющие достаточно глубокие исторические корни, неадекватны современному состоянию науки и техники. В них отсутствуют существенные элементы для понимания истинного положения этой совокупной области в обществе.

Анализ своей новой модели науки Дж. Займан начинает с рассмотрения ее внутренних параметров, к которым наряду с традиционными элементами "ученый" и "знание" он относит "научное сообщество" (рис. 2). На пересечении этих элементов обозначены такие понятия, как "незримый коллектив", "научная парадигма", "научная коммуникация" и ряд других, которые были введены в научный оборот в последние десятилетия и существенно продвинули наше понимание социального механизма науки.

Эти понятия он связывает с именами известных западных социологов науки Майкла Поланьи, Роберта Мертона, Томаса Куна и философа Карла Поппера. Конечно, список этот неполон даже в рамках западной социологии: в нем отсутствуют имена Джона Бернала, Дирека Прайса, Уильяма Гарвея, Белвера Гриффита, Генри Смола. Если же обратиться к отечественному науковедению, то вряд ли можно не упоминать работы Г. М. Доброва, В. В. Налимова, Н. И. Родного, С. Р. Микулинского, Э. М. Мирского и других исследователей, внесших существенный вклад в современное представление о положении науки в обществе.

Неадекватность традиционных концепций науки Дж. Займан справедливо видит в неправомерности противопоставления науки и техники, теоретических исследований и прикладных разработок, которые в настоящее время уже не имеют четких демаркационных линий. Более важное значение для понимания современного положения науки и техники в обществе он придает особенностям научного сообщества, развивающегося в определенном направлении с середины XVII в.

Как отмечает Зиман, научное сообщество, являющееся "добровольной ассоциацией индивидуальностей, посвятивших себя трансцендентной цели - продвижению знания", может опираться только лишь на усилия каждого соблюдать заявленные нормы научного этоса. При прохождении обряда перехода или институционализации неподготовленными и не проникнувшимися его истинным сакральным смыслом чужаками происходит загрязнение сообщества ученых, влекущее десакрализацию существующих границ. Поэтому, чтобы сохранить свои ценности и избежать дальнейшей профанизации ритуалов, научное сообщество должно предпринять действенные меры по самосохранению и защите от чужаков.

Он считает, что переход в конце 1960-х годах от "малой науки" к "большой науке" сопровождался ростом сотрудничества ученых с властями, промышленными и финансовыми структурами, вытеснением традиционного академического сообщества новым, постакадемическим сообществом, для которого характерны коллективный характер, командный тип организации науки. Жесткая конкуренция за финансирование породила предварительную политическую и коммерческую экспертизу, оценку исследований на научную перспективность, во главу угла становится этика утилитарности, соблазн работать над проблемами, предложенными государством или бизнесом, обеспечивающими гарантированное финансирование. Наука превращается все больше в рынок исследовательских услуг. Как тут не вспомнить российское языковое "новшество" в системе высшего образования, согласно которому вузы, на языке чиновников, больше не готовят специалистов, а оказывают "образовательные услуги". Джон Зиман, взамен перечисленных выше норм CUDOS предлагает неоэтос науки - нормы, якобы учитывающие реалии нового этапа развития науки - систему PLACE (Proprietary, Local, Authoritarism, Commissioned and Expert Work). Р - на науку распространяется право собственности, патента взамен всеобщего владения научным знанием, L - исследовательская работа решает локальные конкретные задачи, которые определяются авторитарным начальством (А) и более не выбирается учеными автономно. Наконец, С - научно- исследовательская работа делается на заказ, а не ради "чистой науки", Е - научная работа осуществляется ограниченным кругом экспертов, а не всем компетентным в данной теме научным сообществом.

Постакадемическая наука

В настоящее время характерным процессом на социальной карте России является многообразие видения науки и "война" представлений о ней, о ее задачах и эффективности, вызванная стремлением оказать влияние на организацию науки и образования. В Германии это получило первоначально название как противостояние "университетской" и "постуниверситетской науки", поскольку наука развивалась здесь в университетах. Именно словом "война" обозначил в 2004 г. немецкий исследователь А. Бамме сложившуюся конфронтацию, которую он начинает называть противостоянием академической и постакадемической науки, имея в виду как всю совокупность институтов, производящих научные знания, так и (прежде всего) различие парадигм и зависимостей от внешнего управления и внешних целей. Вопрос не только о новых формах знания, но и о новых формах его производства, о выходе науки из "башни из слоновой кости", который давно возник, становясь частью "научных войн"98. Были выделены два типа научного знания: один - свободный от целей, саморазвивающийся и другой - целеориентированный, социально управляемый. Отмечалось, что различия между ними не всегда приводят целеориентированную науку к достижению целей лучше, чем это делают фундаментальные науки. Известный российский экономист, Р.С. Гринберг приводит в своей книге "Свобода и справедливость. Российские соблазны ложного выбора" следующие слова американского ученого: "Вы знаете, сколько стоит уравнение Максвелла? Этого не знает никто, и никто не будет его покупать. А уравнение Максвелла, благодаря которому весь мир пользуется электричеством, окупило все затраты на фундаментальную науку всех 200 стран на 200 лет вперед". Это подтверждает мнение А. Бамме относительно двух способов социальной ориентации науки и управления ею: под влиянием внешней цели -финализацию, рассмотренную нами на примере Штарнбергской группы в естествознании, и практическую доминанту в науках об обществе. Немецкий автор ставит диагноз: в постакадемической социально управляемой науке прогресс наук (как естествознания, так и социального знания) выступает как процесс тривиализации.

Объявленная в июне 2013 г. реформа Российской академии наук была воспринята научным сообществом с большой долей критики и противостояния. Всякие большие перемены в обществе связаны с тем, что укорененные принципы, принятые договоренности начина ют расшатываться, а потом ломаются, и им на смену приходят другие. Но в данном случае предполагалось не ускорение естественно идущей эволюции, не изменения со стороны самого научного сообщества, а сознательная перестройка академической науки новыми менеджерами и функционерами с целью повышения научной эффективности. Если сопоставить административные решения с возможным теоретическим видением науки, они соответствовали бы восприятию науки в сегодняшней России как способной, но не желающей дать однозначные и по возможности окончательные решение для большинства проблемных сфер. Потенциал науки видится в основом в способах ее организации, что было характерно для организованного модерна конца XX в. в Западной Европе и весьма наглядно представлено Штарнбергской группой. Модерн представлялся организованным техникой, технократией, бюрократией, социал-демократией. Но подобная "заорганизованность" привела к кризису организованного модерна, постмодернизму как его критике и сопротивлении ему, оппозиции капитализму, который стали называть поздним, и переходу к третьему модерну, который не является ни либеральным, ни организованным, а зависящим от культурной специфики осуществляющих модернизацию стран. Как уже было отмечено, под классической наукой и идеалами классической научности понимается не просто знание, создаваемое в Академии наук, в других научных учреждениях, а фундаментальное научное знание, добываемое в науке как социальном институте, опирающемся в ходе саморазвития на определенный этос получения истины. Это - этос науки, выражающий классическую рациональность. Он описан Р. Мертоном как аффективно окрашенный комплекс ценностей и норм, разделяемый учеными, и включает в себя четыре императива: универсализм (оценка любой идеи или гипотезы вне зависимости от национальности или научного статуса); коммунизм (коллективизм), т. е. открытость результатов научного исследования для научного сообщества; бескорыстность - следование не личной выгоде, а удовлетворению от решения научной проблемы; организованный скептицизм (т. е. критичное отношение как к собственным идеям, так и к идеям коллег).

Идеал классической научности имеет разное воплощение в естественных, социально- манитарных и технических науках соразмерно запросам познаваемого предмета. Выделяются фундаментальные и прикладные науки, различие между которыми существенно стерто технологическим применением фундаментальных наук.

По мнению Л.П. Киященко, дисциплинарная матрица классической научности включает универсальность; устранение субъективного, случайного, произвольного; очевидность правил, законов и теорий; действия по образцу решения научных загадок. Результатом этого становится возможность науки самоорганизоваться для выдвижения актуальных проблем фундаментального характера и даже прикладных задач. Организационные источники научной деятельности лежат тут внутри науки и лишь в исключительных случаях в социальном заказе и управлении. Роль социального управления высока в разработке атомных, военных проектов, борьбе с инфекциями, решении экологических проблем, но само их появление чаще всего инициировано открытиями науки, позволяющими поставить социально значимые технические задачи, увеличить финансирование их решений, подобрать кадры. Абсолютно чистой науки, предстающей сегодня не только как форма общественного сознания, но и как изолированный социальный институт не существует. Но даже в СССР, где управленческие функции государства были чрезвычайно развиты, организационные формы управления науки преимущественно шли вслед за ее саморазвитием, а социально-гуманитарное знание не подменялось целиком идеологией. Неклассическая научность имеет признаки неклассической междисциплинарной матрицы: представление об универсуме, равное общенаучной картине мира - динамичную мозаику взаимодействия дисциплинарных онтологий; преобладающую ценность - контингентное согласие взаимодействующих методов, парадигм и т. п.; неустойчивые и не всегда очевидны правила, законы; действия по образцу, возникающему в процессе решения междисциплинарных проблем.

Новые категории "академическая" и "постакадемическая наука" характеризуют разную степень свободы самоуправления науки в постановке проблем и решении фундаментальных вопросов. Академическая наука имеет как фундаментальные, так и прикладные задачи. Она обладает внутренней логикой саморазвития, и управление ею подчинено этой логике и лишь частично может осуществляться управленцами широкого профиля, но с опорой на цели ученых-профессионалов и лидеров научных направлений. Академическая наука предстает как форма всеобщего, никому в отдельности не принадлежащего труда и результата. Постакадемическая наука включает многообразные виды знания, добываемые не только в академической среде, университетах, но и в лабораториях, на предприятиях, в публичном пространстве, во вненаучных сферах, обладающие высокой и непосредственной применимостью, эффективностью, внедряемостью и направленностью на практические задачи. Этос этого типа научного знания совершенно другой, чем в академической науке. Он направлен на получение применимого результата, практическую значимость, усовершенствование, более адекватное задачам знания, понимаемого прежде как прикладное, часто следующим за теоретическим или вытекающим из него. Здесь же роли меняются: неакадемическое знание доминирует над академическим. Принцип технологического применения фундаментальных наук фактически воспринимается как редкий случай прошлого, ибо предполагается достаточность уже имеющихся фундаментальных достижений, господствует неявное согласие с наличием почти завершенного множества замкнутых, окончательно выстроенных теорий, появления которых не приходится ждать или приходится ждать годами. Всеобщий характер результата научной деятельности, как и классический этос науки Р. Мертона утрачен в постакадемической науке, результат кому-то принадлежит, коммерциализируется, достигается с применением социальных технологий. кладные задачи. Она обладает внутренней логикой саморазвития, и управление ею подчинено этой логике и лишь частично может осуществляться управленцами широкого профиля, но с опорой на цели ученых-профессионалов и лидеров научных направлений. Академическая наука предстает как форма всеобщего, никому в отдельности не принадлежащего труда и результата. Постакадемическая наука включает многообразные виды знания, добываемые не только в академической среде, университетах, но и в лабораториях, на предприятиях, в публичном пространстве, во вненаучных сферах, обладающие высокой и непосредственной применимостью, эффективностью, внедряемостью и направленностью на практические задачи. Этос этого типа научного знания совершенно другой, чем в академической науке. Он направлен на получение применимого результата, практическую значимость, усовершенствование, более адекватное задачам знания, понимаемого прежде как прикладное, часто следующим за теоретическим или вытекающим из него. Здесь же роли меняются: неакадемическое знание доминирует над академическим. Принцип технологического применения фундаментальных наук фактически воспринимается как редкий случай прошлого, ибо предполагается достаточность уже имеющихся фундаментальных достижений, господствует неявное согласие с наличием почти завершенного множества замкнутых, окончательно выстроенных теорий, появления которых не приходится ждать или приходится ждать годами. Всеобщий характер результата научной деятельности, как и классический этос науки Р. Мертона утрачен в постакадемической науке, результат кому-то принадлежит, коммерциализируется, достигается с применением социальных технологий.

Оглавление

- Введение

- Выводы

- Список литературы

- Приложение